В любое время Вселенской депрессии всегда есть кто-то или что-то, что окажется рядом. Чаще что-то. И этим что-то, зачастую, оказывается бутылка чего-то крепкого, ну или крепленного. Но сказать, как правило, этому чему-то нечего, а если есть что, то это уже, знаете ли, шизофрения.
А теперь представьте, что в городе, где постоянно перемещаются туда-сюда пять миллионов человек, можно быть одинокой. Совершенно. Я зависла на улице сегодня, обдумывая все это.