Жертва своих идей.
Когда деревья были высокими, люди – боялись войны, кризиса и говорить то, что думают…
Да, наверное именно тогда и началась эта история. История из тех, что рассказывают в
холодных подъездах и на лавочках. Зачастую меняя действующие лица и время, но самую
суть оставляют неизменной.История эта произошла давным-давно, быть может — вчера
или тысячу лет назад. Когда еще были те, кто с трудом подстраивал свой шаг под
суматошный размеренный график дней и чисел, пытаясь изменить этот мир.
Безрезультатно. Мир не менялся. Время или судьба, так или иначе, готовят
начало истории для своих героев. А эта история началась так как и начинаются все
истории и легенды. С первой буквы, выведенной дрожащей рукой
летописца, либо с первой страницы новой книги, еще пахнущей типографской краской.
А потом колеса и шестеренки судьбы завертелись так, что эта жизнь – как и любая
другая однажды – перестала быть историей. Стала лишь некачественным кинофильмом
на дешевой пленке с бликами, разводами и типичными для таких пленок черными
полосами. И саундтреком к нему была песня: Я расскажу тебе, как плавит огонь
серебро, как плачет дождем с небес душа над ярким костром…
В любой истории мысли и идеалы героя останутся если не моралью, то красивой цитатой,
в завывании ветра, звоне гитарных струн и каплях рыжего света на мокром асфальте.
которую можно ввернуть к месту и ко времени. В его же случае их еще можно разглядеть
в завывании ветра, звоне гитарных струн и каплях рыжего света на мокром асфальте.
Да, наверное именно тогда и началась эта история. История из тех, что рассказывают в
холодных подъездах и на лавочках. Зачастую меняя действующие лица и время, но самую
суть оставляют неизменной.История эта произошла давным-давно, быть может — вчера
или тысячу лет назад. Когда еще были те, кто с трудом подстраивал свой шаг под
суматошный размеренный график дней и чисел, пытаясь изменить этот мир.
Безрезультатно. Мир не менялся. Время или судьба, так или иначе, готовят
начало истории для своих героев. А эта история началась так как и начинаются все
истории и легенды. С первой буквы, выведенной дрожащей рукой
летописца, либо с первой страницы новой книги, еще пахнущей типографской краской.
А потом колеса и шестеренки судьбы завертелись так, что эта жизнь – как и любая
другая однажды – перестала быть историей. Стала лишь некачественным кинофильмом
на дешевой пленке с бликами, разводами и типичными для таких пленок черными
полосами. И саундтреком к нему была песня: Я расскажу тебе, как плавит огонь
серебро, как плачет дождем с небес душа над ярким костром…
В любой истории мысли и идеалы героя останутся если не моралью, то красивой цитатой,
в завывании ветра, звоне гитарных струн и каплях рыжего света на мокром асфальте.
которую можно ввернуть к месту и ко времени. В его же случае их еще можно разглядеть
в завывании ветра, звоне гитарных струн и каплях рыжего света на мокром асфальте.