Смотрю сейчас "Драконы осенних сумерек". Просто фраза в цитатник для пати, где есть вор/разбойник/карманник: "А это Тассельхоф, наш маленький слесарь". Бортмеханик уже не катит.

49249. о_О

v.0.0.0.1
Смотри@Комментируй

Налепила на нетбук наклейку яблока от Apple. Довольнаяяяяя ^_____^

Вокруг все говорят: "Peace!" Все шепчут: "Love!" Теперь уже ко всему есть готовность, да и привыкла. Давайте все будем на связи, все знают, где мой дом на небесной вязи. Сотворим с тобою чудо вместе совместное и именно в этот вечер будем вместе. Напоим друг друга чаем, раздадим всем цветы. Настроение будет, как у хиппи, а во всем будешь обвинять ты.

Пришел заказ с шелкового пути. Блин, там можно даже рабов купить, наверное. Как истинный нерд, подготовка уже шла и до этого полным ходом. Читались книги, трип-репорты, смотрелись различные видео на данную тематику. Тематику, что я пишу....? В общем, выучив несколько новых терминов, мое Я было готово к экспериментам. Да, действительно подготовка к внутреннему состоянию была успешна только на половину. Окружение - квартира знакомых. Внутри же - полный хаос чувств. Учтя то, что было с мускатными орешками (ебнйврт х__Х), пробовалось не натощак. Внутреннее: "Погнали!"...
И нифига это не марки, прошлый век. Хотя, кто знает. Мне так на Рондо. Все же знаете эти мятные конфетки. Что ж. Обстановку вообще не тронуло. Кучи настольных, напольных, потолочных, бра, торшеров, светильников - миллиарды света. Музыка - мой любимый Celldweller, который мне же навевает приятные мысли, NRKTK (чтоб ну совсем). Часы на руке. Сначала время мною полностью контролировалось, а потом как-то... стало неважно. Все же играли в Audiosurf? Так вот. Когда вы устали, свет становится чуть ярче, как и тогда, когда смотрите на него после долгой темноты. Они светили. В такт музыке, расфокусировка зрения - да. Наблюдалась все пространство вокруг вообще. Слегка движущийся рисунок на обоях был заметен так же, как и старые шрамы на руках. В голове возникают миллиарды вопросов, все ответы действительно опережают их. В картинах на стенах полная рекурсия. Приспичило походить, собственно из-за картин. Простые дешевые - фотографичные. Ночерт!, бляяяяядь, , они перенесли меня совсем не туда. Мы (тело и душа) побывали в море, на небе, под землей у центра самой Земли, которая казалась Богом и сердцем АБСОЛЮТНО всего. Опыт с реальноощущаемыми снами чуть тоже помог. Леталось и разрывалось на куски. Голова была в моих руках и смотрела на меня, как в компьютерных играх - от другого лица и разговаривала со мной. Чееерт. Прошлое пережилось несколько раз - было больно и неприятно, не очень хочу рассказывать об этом. Здесь точно. Разговор с философами и художниками - пару часов назад фильм "Полночь в Париже". Я понимаю всех и каждого одновременно. Я даю всем советы и действую за них. Я - манипулятор окружающего мира.
Потом стало так себе, вместо того, чтобы пить воду из специально приготовленных бутылок, вода бралась из под крана. Наливалась в кружку зигзагообразно и шла потом в тарелку, откуда с переменным успехом выпилась.
Твою мать.
Я знаю, как себя вести, что говорить и что делать. В будущем, прошлом и сейчас.

Что, как? Лл

Все на Одноклассниках, ВКонтакте, но далеко не все одноклассники в контакте.

Скрип пружин, Саша не мог заснуть и растирал свои руки, уничтожая следы шрамов от чужих глаз и всех тех за стенами клиники. Больничные жители боятся всего: молний, шума грома и капель дождя, даже Бога. Все ходят в белых робах, ломают пальцы на руках, глотают скрепки. У Саши бледные впалые щеки и одна лишь своя собственная вещь: зубная щетка
- А, вспомнил! Еще решетки на окнах были!
Утром все, словно белые пятна, как коконы, а в коридорах гудят лампы. И все под смех, стон и эхо между палатами. Оледеневали подоконники, тепла не хватало.
- Плачь тише, а то врач услышит!..
Врач же сказал, что гены - вся проблема. Ночью точки зрачков царапали обшарпанные стены, тихи голоса тянули руки. Сухие ветви рябины бросали сквозь решетки ужасные тени на постели. Если подойти ближе, то можно увидеть в глазах прохожих страх, злобу, ненависть в лицах. Негде взять спички, непонятно чем пичкают, черно-белые сны, которые когда-то давно, еще в августе были цветными. Подвесные потолки, все вокруг бело, серотонин выветрился из Катерининки. Шрам на виске у Саши, глаза прикрыты, их почти не видно: "Умоляю оставьте меня!"
Он резал веки, палил брови, царапал вены и готовился к смерти. Ласковые женские руки что-то упрямо бормотали про холодный взгляд, но кровь из глаз дарила тепло и отвлекала от слов и концентрировала на мысли и голосах. Рядом сидел Эйнштейн, где-то за дверью кричал стихи Есенин уже второй июль.
За стенами ноябрь на ветру. Сергей - первый, кто переступил черту и переступил страх смерти.

- Кажется, сегодня немного пасмурно... Да, ладно, ерунда.
Сергей задавался бытовыми вопросами: сколько стоит шприц с дозой радости, если печаль совсем обесценена, трудно ли быть Творцом ему и хочет ли он быть там, где все решено. Глаза Сергея намокли, заскулила внутри и заскребла лапами душа, а в руках полные пакеты сигарет, немного минеральной воды и письма. Письма с букетами роз.
- Куда течет река и где берет начало она?
- Слушай, мужик, отвали, а?...
На ходу, снимая мокрую одежду, с надеждой он шел на север, зачарованный снежной красотой. Где-то далеко сверкали белоснежным горы, а здесь, стоп-кадр, неторопливо таял снег, превращаясь во влагу. "Все будет как обычно" - подумал он. Миллионы снежинок сойдут с гор, а в них и утонет наша мечта. Сегодня Судьба пообещала Сергею все самое лучшее - качества и силы новые, а на другой станции, в одной среди миллиарда квартир, его мать погружалась в хронику дней, копаясь в фотографиях детей.
Болеет Сергей, замерзает: в столице дуют ветра, а у него пьяный воздух изо рта. На вокзале кривые рельсы, на стальных полосах в вагонах стоит бордовый закат.
На Тверской дамы дарят за деньги то, чего каждому не хватает - Сергею хватило этого еще вчера, сейчас уже на небе воскресенье мается. Метро. Остановка "Площадь Ильича" - Сергей заснул еще "Беговой", будто пьяный в стельку. Во сне его навестила крестная Оксана, мама, папа, друг Саша. Говорили слитно - видно сложный день был вчера да и заметно это.
Сергей был дома, но в этом доме тот же ветер: "Как этот чертов мир станет моим, если могут предать абсолютно все? Куда мне деться от мутных глаз всех этих людей? Но ведь я вырос с ними, тогда в чем причина моей злобы на них? В машине сквозь стекла мелькали дома, Сергей теряет молодость. На улице его каждый день встречали гроздья пыльной рябины и глаза невинных детей, ("Будущие психи, обдолбанные СПИДом..."), псы рычали в спину.

- Куда течет река и где берет начало она?

До сих пор вопросы мучали Сергея. На следующий день он выбрался в центр к храму, но сначала решил зайти в кофейню. В таких местах, в таких городах здесь обычно прожигают время личности, но сейчас здесь было слишком нетипично - слишком много окурков, много салфеток для рта и рук, много камер по углам - и совсем никого вокруг. Не было расширенных зрачков посетителей, сахарниц, официанток, невнятного бормотания в динамиках колонок. Паранойя окутала Сергея в миг, сердце упало к ногам - тик-тирик, тик! Откуда эти вопли, голоса. капли, глаза снова намокли - тело настойчиво тянуло к храму, но обезображенная душа как-то сидела упрямо.
- Наверное, все-таки трудно быть Богом, да и быть ли им вообще и зачем? Я замерзаю, дуют ветра в городе, где ежесекундно умирает кто-то... С утра я направлялся к храму, но под вечер опять заснул на "Беговой"... На небе уже вторник: как я мог спокойно убивать время, когда был сам убит, полураздетым, укрытым, валявшимся в кофейне.

Меня разбудили уходившие бармены.